И сон казался большей явью,
Чем явь, что стала сердцем сна…
Это сейчас я могу более-менее здраво рассуждать и делать хоть какие-то выводы. А тогда… тогда все было иначе. Тогда основным и единственно важным было добраться до стены. Причем, даже не с заглавной буквы, а с обычной такой, строчной… стены. Просто стены. Много нас было, тех, кто шел, непонятно зачем, непонятно куда. Говорили, там ждут нас ответы. Ответы на вопросы, которые в то время мы не еще не умели задать. Кто-то отставал, махнув вслед нам рукой, идите мол, раз такие умные, а мы уж как-нибудь здесь. И шли мы разрозненно по постапокаллиптичному миру, каждый сам по себе, каждый сам за себя. И не было у нас имен, и не имело это ровным счетом никакого значения. Чем ближе становилась стена, тем больше вопросов возникало в умах тех, кто еще пытался продолжать путь. Что стало с этим миром, что стало с нами и кем мы были. И не было ответов, и лишь впереди, пока еще недосягаемый, маячил призрак чего-то необъяснимо важного, до чего мы непременно должны добраться. Встречались те, кто шел нам навстречу, но не было у них для нас ответов. Но и вопросов у них уже не было также. И вглядывались мы в пустые глаза их, но продолжали идти. Вперед, к стене. Вперед. Вперед…
Не выдержав однажды, я произнесло этот вопрос вслух, адресовав тем, кто остался жить в полуразрушенном кирпичном двухэтажном доме у дороги:
- Неужели вам… неинтересно? – Я еще раз повторило шепотом это давно забытое слово – «интересно» - словно пытаясь распробовать на вкус.
- А чего там интересного? – донесся ответ. – Кучка жалких неудачников, пирующих на останках былого величия рода человеческого.
- Значит… вы были там? – с трудом подбирало я слова, пытаясь оформить образы, мелькающие в голове, в понятные звуки речи.
- Что были, что не были. – Произнес тот же голос. Не верь тому, что увидишь там. Не верь себе.
- А кому же тогда? – Только и успело подумать я, а вокруг уже снова занимался рассвет, и снова нужно было идти.
И вот уже – Он, Город. Город у стены, облепленный палатками и сотнями шныряющих туда-сюда людей. Новоприбывшие шли мимо ярмарочных навесов, погружаясь в хаос болезненного праздника, царящего вокруг. Кто-то останавливался, считая выполненным свой долг – дойти, кто-то шел прикоснуться рукой к стене и оседал на подстеленных у ее фундаментов пледах, втягиваясь в сумбур творившегося вокруг и становясь его неотъемлемой частью.
Я искало глазами осмысленные взгляды, сгорая от нетерпения получить ответы, а вопросы сами собой начинали ускользать из моей головы. Так и надо, я здесь, я добралось. Наконец я подсело к Пятому и сказало:
- Привет!
- Привет, - ответил мне Пятый и подмигнул. Пойдешь завтра за стену?
Это был первый вопрос, который здесь задали мне.
- Конечно. А что там?
- Увидишь! – обрадовался Пятый и повел меня на запись.
читать дальшеМеня записали Двенадцатой.
- Двенадцатая, - сказали мне, рады новым лицам. И это было первым ответом, неосознанно заползшим в мою душу. Я обретала форму.
На рассвете мы собрались у входа.
- Сколько было Двенадцатых до меня? – почему-то спросила я вместо приветствия.
- Да много, всех не упомнить! – произнес Тот, кто недавно дал мне имя. - Идешь с Пятым он все покажет, - добавил Тот.
И Пятый мне все показал. Как правильно лезть по трубам, чтобы попасть за стену, когда надо возвращаться, что можно брать с собой, а что лучше не трогать, и кто они те, кто ходят за стену.
- Есть три типа людей, - учил меня Пятый, - те, кто никогда не ходили за стену, те, кто ходит туда постоянно, и те, кто побывал там один раз.
- И отчего это зависит? – мучила я его своими вновь вернувшимися вопросами.
- От них самих, разумеется.
- А как думаешь, я вернусь еще сюда?
- Сама мне скажешь, - отрезал Пятый.
А нас окружал… Город. Настоящий ГОРОД, а не тот, что примостился по ту сторону стены, откуда мы пришли. Дома красного кирпича с остроконечными крышами, мощеные улочки, кофейни с некогда яркими вывесками, облупившаяся краска на куполах церквей… битые стекла под ногами…тускло-поблескивающие на солнце рельсы, прячущиеся под крышей черно-бардового здания железнодорожного вокзала.
- Я же была здесь! – кричу в спину мчащегося вперед с дикой скоростью Пятого.
- Все мы здесь были когда-то, - мрачно отвечает он, не оборачиваясь.
Остановившись, начинаю оглядываться по сторонам.
- Ну конечно же. Я… прибыла оттуда, – указываю сама себе рукой в ту сторону, куда спешил мой сопровождающий. - И оказалась здесь, - Незаметно для себя самой заканчиваю мысль. Значит, все это время я спала, пытаясь вспомнить, пытаясь отдышаться от нескончаемого бега, приведшего меня в конечном счете сюда, в этот хаос, в это «Ничто», к угасающему огню мира, готового в любой миг распасться на части.
Пятый неслышно подошел сзади и легонько обнял за плечи.
- Значит, больше не вернешься сюда. Жаль, - сказал он, осторожно застегивая на моей шее холодными пальцами замочек от цепочки. – На память. Нашел здесь, недалеко.
Назад мы шли в молчании, и мысли каждого терзали свои.
- Зачем возвращаешься ты? – Все же не выдержала я, когда до стены оставался с десяток шагов.
- Ты задаешь слишком много вопросов, Двенадцатая. Или как там тебя теперь? – Ехидно осведомился он, пропуская меня к выходу впереди себя.
- Почему Пятый? Ты же знаешь Имя!.. – кричала я вслед Тому, кого, знала, здесь больше не увижу.
- Пятый оглянулся, нацепив кривоватую улыбку, и удалился, отвесив шутовской поклон.
Неподалеку от стены, по Эту сторону, играли в карты. У огня теплее, а завтра меня здесь не будет.
- Во что играете? – спросила я, подсаживаясь к костру.
- А, сейчас все поймешь! Сдавай! – ответил чей-то голос и в руках у меня оказались карты.
А карты кидались по очереди и наобум, червонный туз на пиковую восьмерку, бубновый валет на даму треф. И новые лица включались в игру, и кто-то, кидая карты, вставал и уходил.
-Я не понимаю смысла, - в конце концов вырвалось у меня.
- Ну, милочка, значит, тебе не сюда, ответил кто-то у меня над ухом.
Я встала и, бросив карты, отправилась искать тех, с кем мне было бы, о чем поговорить.
Лика сидела у палатки в гордом одиночестве самодостаточного человека.
- Аннет… Аня, представилась я и присела рядом.
- А, привет, я Лика. Уезжаешь завтра? – спросила девушка.
- Больше мне здесь делать нечего, отдохнула, так отдохнула, - задорно ответила я, пытаясь поднять настроение моей новой знакомой.
- А я боюсь. – Неожиданно для себя самой созналась Лика. – Не знаю, как возвращаться. Там незакрытая сессия, развод родителей, бабушка в больнице…
- Раз помнишь имя, значит, время пришло. Ты нужна ТАМ. Смелей!
Почувствовал, что девушка снова замкнулась, я зашла в ближайшую свободную палатку и погрузилась в сон, зная, что каждый свой выбор должен сделать сам, и хоть ты таких сотню городов обойди, ничего это не изменит.
Ночью был дождь и, выйдя утром из палатки, я зябко поежилась. По правую стороны от нашего палаточного городка, там, где еще вчера вечером был пустырь, теперь бежали две полосы мокрого асфальта, поблескивающего в утренних лучах солнца, а в нескольких десятках метрах меня ждала остановка.
Устроившись на мягком заднем сидении автобуса с табличкой «HOME» вместо номера, я весело подумала, что «HOME» - немного похоже на «NO ME» или на «НОМЕР» с отколовшейся «Р», или… какая уже теперь разница.
Выйдя за пару остановок до своего собственного дома и решив немного пройти пешком, я поймала себя на том, что как само собой разумеющееся, вглядываюсь в лица прохожих, словно отыскивая тех, кого еще вчера могла встретить в том безумии, что творилось у стены. Интересно, другие, когда возвращаются, помнят о том, что было ТАМ, и тех, кто был с ними?
Я наконец-то добралась до двери в свой подъезд, и словно пытаясь каждую секунду своей жизни наполнить действием, вопреки обычаю стала подниматься по лестнице вместо привычного лифта. На пятом этаже, не дойдя до своей квартиры, я встретила Пятого. Он улыбнулся и сказал: «Ты все так же задаешь слишком много вопросов?»
4.12.11